В последнее время широко обсуждаются проблемы бизнеса в Узбекистане, в том числе в свете предстоящего диалога президента страны с предпринимателями. Акцент в обсуждениях делается на выявлении проблем. И порой кажется, раз мы проблему обозначили, следовательно, почти решили. При этом многим представляется, что есть некие очень простые рецепты, «волшебные палочки», которые легко позволяют устранять накопившиеся трудности. Ведь все так явно и очевидно:
· налоговики «прессуют» бизнес, используя положение Налогового кодекса о невозможности делать зачеты по НДС за фиктивные сделки, голословно объявляя скопом тысячи сделок фиктивными, – так давайте отменим этот проклятый НДС или выведем из-под него большую часть предприятий;
· местная продукция неконкурентоспособна – ограничим конкуренцию, запретив импорт;
· процентные ставки по кредитам высокие – введем потолки роста процентных ставок, запретим банкам выдавать кредиты по ставкам выше установленного лимита.
Здесь можно провести аналогию с диагностикой и лечением заболеваний. Выявление проблем – это выявление симптомов болезни. Дело важное. Но лишь первый этап. Далее необходимо понять, что стоит за симптомами, о какой болезни едет речь, в чем ее причины. И только ответив на эти вопросы (то есть проведя диагностику), можно предлагать способы лечения болезни. И этим (диагностикой и прописыванием лечения), как в медицине, так и в экономике должны заниматься специалисты, а не сами «больные».
Опросы предпринимателей показывают, что одна из центральных проблем бизнеса – низкая доступность кредитов, прежде всего – высокие процентные ставки. Что особенно поражает на фоне беспрецедентных низких процентных ставок (едва отличимых от нуля) в развитых странах. Решение проблемы многим видится, как уже говорилось выше, весьма простым – запретить процентным ставкам расти. Запретить дело не хитрое. Только вылечит ли это болезнь?
Что примечательно, в проблеме высокой стоимости кредитов как в зеркале отражаются многие другие проблемы узбекистанского бизнеса. Поэтому попробуем рассмотреть их через призму именно этой проблемы.
Процентная ставка – это цена временного пользования чужими деньгами. Как и любая цена на свободном рынке она формируется в зависимости от соотношения спроса и предложения. Спрос на кредиты предъявляют заемщики (в основном бизнес). Предложение – владельцы банковских депозитов. Первые предъявляют спрос на деньги, у вторых есть свободные денежные средства. Первые берут в долг у вторых. Банки – посредники на этом рынке. А уровень процентных ставок всего лишь показывает соотношение спроса и предложения, обеспечивая их равенство. Все тоже самое, как и на любом другом свободном рынке. Например, на рынке картошки, мяса, иностранной валюты и пр.
Что происходит, если рыночные цены начинает регулировать государство посредством административных запретов? Жители Узбекистана это хорошо знают: если ценам просто запрещать расти, то возникнет разрыв между спросом и предложением (дефицит), появятся очереди, «шапки» и черный рынок с более высокими ценами, чем официальные, ухудшится качество продаваемых по официальным ценам товаров.
Аналогичные процессы будут проходить и на кредитном рынке (и мы это хорошо знаем, так как процентные ставки еще недавно у нас активно регулировались административными методами):
· спрос на дешевые кредиты существенно превысит возможности банков их выдавать (у банков просто не хватит для этого денег),
· возникнут очереди за кредитами и «шапки»,
· на параллельных кредитных рынках (ростовщики, микрофинансовые организации) можно будет получить кредит, но по ставкам гораздо выше официальных,
· банки начнут придумывать бюрократические механизмы, чтобы ограничить избыточных спрос («на такие-то виды деятельности кредиты не даем», завышенные требования к кредитной истории и к залоговому обеспечению, усложненная отчетность, необходимость сбора невероятного количества бессмысленных бумажек и пр.).
То есть в итоге, ничего хорошего для бизнеса и населения все равно не получится. Законы экономики административным пылом не отменить. К попыткам административными методами регулировать рыночные цены (в том числе процентные ставки) как к ни к чему подходит поговорка: «простота хуже воровства».
Теперь попробуем разобраться, почему в Узбекистане такие высокие ставки по кредитам. И только поняв причины, можно прописывать «лечение».
Первая причина – высокая инфляция
Инфляция неизбежно закладывается в процентные ставки по банковским кредитам, иначе банки и вкладчики просто теряли бы свои активы из-за обесценивания денег. Соответственно, для снижения стоимости кредитов необходимо обуздать рост цен, не позволять им расти более, чем на 2-5% в год. И это одна из ключевых задач Центрального банка и правительства. А для ее реализации нужно устранить причины сильной инфляции. Ключевая причина хорошо известна – рост избыточной денежной массы. Но вот откуда и почему она появляется в нашей экономике – ответ в следующем разделе статьи (см. ниже). Указанные там факторы - общие и для дороговизны кредитов, и для высоких темпов инфляции.
Кстати, из вышесказанного становится понятно, почему не годится другой «простой» рецепт решения проблемы высоких процентных ставок: «давайте покроем дефицит денег дополнительной денежной эмиссией; по законам спроса и предложения, если предложение товара увеличится, то его цена должна упасть». Данный рецепт не вылечит «болезнь» по той причине, что дополнительная денежная масса еще больше усилит инфляцию и тем самым заставит банки повышать номинальные процентные ставки.
Но все же только большая инфляция не может объяснить высокий уровень процентных ставок в стране. Средний рост цен в 2020 году составил, по крайней мере по данным Центрального банка, 11%, а процентные ставки для бизнеса начинаются с уровня 25%. Явно, кроме инфляции, есть и другие факторы, работающие на их повышение.
Вторая причина – в экономике слишком много государства
Государства, а точнее – государственного вмешательства в экономике Узбекистана действительно слишком много. И это очень большая проблема.
Налогово-бюджетная нагрузка (включая доходы и расходы разного рода внебюджетных фондов и квазифискальные расходы государственных предприятий) на экономику составляет более 40% от ВВП, что просто немыслимо для развивающейся небогатой страны (и это еще без учета квазифискальных расходов частных предприятий). О качестве государственных расходов, о том, как и на что тратятся государственные деньги, я здесь даже не говорю. Речь только о недопустимом для бедной страны колоссальном денежном потоке, который проходит через руки чиновников.
Еще более немыслимая ситуация сложилась с участием государства в собственности. Подавляющее большинство крупных предприятий находятся полностью или частично в государственной собственности. 85% активов банковского сектора также принадлежит государству. Доля госкомпаний в ВВП страны равна 55%. При этом среднее значение данного показателя в развитых странах — 20−25%, а в «коммунистическом» Китае лишь 12% ВВП создается на предприятиях центрального правительства, еще 24% - на предприятиях местных властей. Последние работают как обычные коммерческие компании, в условиях жесткой конкуренции.
Еще один аспект чрезмерного вмешательства государства в экономику: банковские кредиты выдаются преимущественно государственным предприятиям (более 70% объема банковского кредитования). При этом 60% всех кредитов выдаются по льготным процентным ставкам. Эти кредиты предоставляются по настоянию и указаниям правительственных структур и местных органов власти. То есть чиновники распоряжаются не только бюджетными и околобюджетными деньгами, не только прибылью государственных предприятий, но и большей частью кредитов коммерческих банков.
Такое громадное присутствие государства в экономике вызывает так называемый «эффект вытеснения»: если государство много тратит, оно забирает деньги у частного сектора (населения, бизнеса), а нехватка денег (недостаточное предложение) вполне естественно порождает рост их рыночной цены (процентных ставок). И при этом неважно откуда берет деньги правительство - через налоги, внутренние займы, займы у Центрального банка, из прибыли государственных предприятий, заставляя банки выдавать кредиты – результат один: реальная денежная масса, которой распоряжается частный сектор, сжимается и цена денег возрастает. И еще: предоставляя кредиты по льготным процентным ставкам, коммерческие банки вынуждены повышать ставки по прочим кредитам, чтобы компенсировать свои потери.
Результат эффекта вытеснения весьма печальный для рыночной экономики: государственные расходы вытесняют частные расходы, а власть чиновников подменяет власть конкуренции и частной инициативы. Кроме того, непомерные расходы государства и льготные кредиты порождают избыточную денежную эмиссию, а, следовательно, подстегивают инфляцию, которая в свою очередь вызывает дополнительный рост процентных ставок, а также имеет много других отрицательных последствий.
Но сколько бы много не было государства в экономике, изъятые им деньги можно компенсировать заимствованиями на внешних рынках. А там, как уже говорилось, процентные ставки супернизкие (близкие к нулю). Так почему бы не воспользоваться дешевыми зарубежными займами? Однако, если забыть про нерыночные (благотворительные) займы донорских организаций, дешевые кредиты нам никто давать не собирается.
Самыми надежными с точки зрения владельца денег являются вложения в государственные облигации. Последнее размещение еврооблигаций Узбекистана, проведенное в июле 2021 г., показало, что частные инвесторы готовы предоставить займы правительству Узбекистана сроком на 10 лет лишь под 3,9% годовых за облигации в долларах и 14% годовых за облигации в сумах (судя по результатам продаж сумовых евробондов инвесторы явно уверены, что нам удастся существенно снизить темпы инфляции в ближайшие годы). Частные же узбекские структуры смогут получить деньги на свободном международном рынке только под еще более высокие проценты, так как они в глазах инвесторов гораздо менее надежны, чем правительство.
Третья причина - плохой инвестиционный климат
И тут мы приходим к третьему фактору дорогих кредитов в Узбекистане – высокие риски возврата заемных денег, которые в свою очередь обусловлены плохим инвестиционным климатом в стране. Ведь чем больше риски, тем выше надбавка к стоимости кредитов.
Да, для улучшения инвестиционного климата Узбекистана в последние годы сделано очень много. Страна стала гораздо более открытой для внешней торговли и иностранных инвестиций, административные барьеры и издержки ведения бизнеса существенно сократились, произошла коммерциализация банковской системы и пр. Однако всего этого еще недостаточно, чтобы считать наш инвестиционный климат привлекательным, существенно уменьшающим риски кредитования местных предприятий или вложения прямых инвестиций в нашу экономику.
Качество инвестиционного климата (совокупности условий для ведения и развития бизнеса) на 95-100% зависит от качества нормативной базы, регулирующей хозяйственную жизнь общества, качества исполнения законов и качества государственного управления экономикой. А с этим у нас большие проблемы. Поговорим об этом более подробно.
Имеются три главные составляющие инвестиционного климата:
· издержки ведения бизнеса и осуществления коммерческих операций;
· степень защищенности прав собственности и сделок;
· условия для принятия эффективных инвестиционных решений.
Издержки ведения бизнеса и правовая защита
Издержки ведения бизнеса и осуществления коммерческих операций зависят от того насколько:
· высокие в стране налоги и таможенные платежи. Как говорилось выше, в Узбекистане налоговая и приравненная к ней нагрузка на экономику превышает 40% от ВВП. С таким уровнем нагрузки развивающаяся экономика в принципе не может быть конкурентоспособной. Например, в подавляющем большинстве успешно развивающихся стран Юго-Восточной Азии, даже богатых, налоговая нагрузка не превышает 15-22% от ВВП;
· высока административная нагрузка на бизнес, включая издержки налогового администрирования (прозрачность и простата налоговой системы); осуществления внешнеэкономической деятельности (прежде всего прохождение таможенных процедур); получения разного рода разрешений, сертификатов, стандартов, лицензий; проведения проверок и пр. В последние годы многие административные процедуры были упрощены или отменены. Но работа в этом направлении предстоит еще очень большая;
· доступны для бизнеса финансовые ресурсы, прежде всего банковские кредиты и услуги. В последние годы в банковском секторе Узбекистана произошло много позитивных изменений: банки стали более ориентированы на клиентов и качество их услуг значительно улучшилось, существенно сократились сложности, связанные с получением наличности, иностранной валюты, кредитов. Ключевая сегодняшняя проблема, которую мы и рассматриваем в данной статье, - высокая стоимость кредитов;
· доступен и качественен человеческий капитал (квалификация и здоровье рабочей силы). Здесь многое зависит от состояния систем образования и здравоохранения страны;
· доступны и качественны инфраструктура и ресурсы для бизнеса. Легко ли бизнесу подключиться к коммунальной инфраструктуре? Насколько бесперебойны поставки электроэнергии, газа, воды и прочих ресурсов? Нет ли проблем с приобретением сырья и комплектующих, в том числе импортных? Легко ли получить доступ к земле (например, свободно купить ее или купить долгосрочные права ее аренды)? Отвечая на эти вопросы, мы понимаем, что в Узбекистане еще много нерешенных проблем данного направления;
· равны условия ведения бизнеса. Если ваши конкуренты оказались в более выгодных внешних условиях, например, благодаря более комфортной налоговой нагрузке, доступу к более дешевым кредитам, гарантированным государственным закупкам их продукции, то вам очень трудно (или невозможно) будет с ними конкурировать. А в Узбекистане такого рода ситуации возникают сплошь и рядом, в том числе благодаря индивидуальным (для отдельных или групп предприятий) льготам, неравным условиям налогообложения (например, для предприятий производящих аналогичную продукцию, но работающих в разных режимах налогообложения), наличия огромного теневого сектора.
Следующий элемент инвестиционного климата - степень защищенности прав собственности и сделок.
· Правовая защищенность как бизнеса, так и обычных людей зависит от того, насколько в стране прозрачное и эффективное законодательство. Нагромождение, противоречивость, нечеткость и неоднозначность (можно трактовать по-разному) правовых норм, избыточные запреты и ограничения, излишняя строгость наказаний за несущественные нарушения и пр. конечно же затрудняют бизнесу и населению осуществление экономической деятельности.
· Насколько хорошо или плохо исполняются законы зависит от эффективности судебной и –правоохранительной систем страны. Многочисленные публикации в электронных СМИ и социальных сетях говорят, что в Узбекистане отсутствует независимая и эффективная судебная система. При решении спорных вопросов между частными лицами, бизнесом и государственными структурами работает «телефонное право», либо судьи и без этого «права» заведомо всегда на стороне государства. Уровень некомпетентности и коррупционности «правоохранительной» системы зашкаливает.
· А все вышеперечисленное напрямую связано с действенностью принципов разделения властей, наличия механизмов политических сдержек и противовесов, политической конкуренции. Данные принципы и механизмы продекларированы в нашей Конституции, но на практике они работают плохо, а какие-то вовсе не работают. Исполнительная власть полностью доминирует над остальными ветвями власти. В стране сформировалась жесткоцентрализованная модель управления, где почти все важные и не очень важные решения принимаются на самом «верху». И отойти от этой, сформированной при прежнем президенте, модели все никак не получается. Система упорно воспроизводит сама себя.
Рыночные искажения
Наконец, состояние инвестиционного климата зависит от условий для принятия эффективных инвестиционных решений. О чем речь?
Для того, чтобы принимать правильные инвестиционные решения (куда вкладывать деньги, какие производства развивать, а какие закрывать или сокращать) предприниматели ориентируются на внешнюю доступную информацию. Любой бизнес-план предполагает расчеты себестоимости продукции, а также прогнозы будущих продаж. Для этого надо знать цены на ресурсы, которые буду задействованы в производстве (на оборудование, сырье, рабочую силу, комплектующие, электроэнергию, газ, воду и пр.), а также цены на готовую продукцию и на товары-заменители. И не только знать текущие цены, но и примерно представлять, как они могут меняться в будущем. Это нужно, чтобы понимать текущее и будущее соотношение цен на ресурсы и готовую продукции (или оказываемые услуги). Именно это соотношение и показывает нам, насколько выгодно или невыгодно производить тот или иной товар.
Но если текущее соотношение цен на товары и ресурсы искажено какими-то административными вмешательствами со стороны чиновников, то определить насколько ваш инвестиционный проект в будущем окажется конкурентоспособным часто просто невозможно. Например, сегодня газ, электроэнергия, какие-то виды сырья субсидируются (в том числе и в скрытой форме), а завтра субсидии прекратятся и цены подскочат в несколько раз. В результате цена готовой продукции перестанет покрывать себестоимость. Или сегодня предоставленные чиновниками налоговые и кредитные льготы позволяют получать прибыль, а завтра льготы будут отменены и выяснится, что без них производство просто убыточно. И что с ним делать дальше?
Другая форма искажений – протекционизм. Сегодня высокие тарифные и нетарифные барьеры делают импортные товары дорогими и ваша недешевая и может быть не совсем качественная продукция выдерживает конкуренцию с ними. А завтра страна вступит в ВТО, снизит или устранит барьеры перед импортом и выяснится, что ваша продукция теперь неконкурентоспособна.
Поэтому для принятия эффективных инвестиционных решений необходимо, чтобы:
· рыночные цены не были искажены административными и налоговыми инструментами;
· хорошо работали конкурентные механизмы рынка и цены не искажались из-за неразвитости конкуренции;
· соотношение внутренних цен на ресурсы и товары соответствовало соотношению мировых цен, иначе наша продукция может оказаться не конкурентоспособной по сравнению с зарубежными аналогами, мы не сможем конкурировать на международных рынках, участвовать в международных цепочках создания добавленной стоимости;
· имелись равные условия ведения бизнеса (без льгот и привилегий). Те, кто окажется в «тепличных» условиях не сможет принимать правильные инвестиционные решения, так как эти условия не вечны;
· имелась достоверная информация об экономике и рынках (тут много вопросов к нашей статистике, в том числе и ведомственной);
· будущие изменения законодательства и экономической политики были более-менее предсказуемы. Иначе новые правила игры вполне могут сделать созданные производства неконкурентоспособными.
И со всем этим в Узбекистане просто беда. Учитывая колоссальные объемы государственного вмешательства в экономику (о чем говорилось выше), да еще помноженные на низкую компетентность и высокую склонность к коррупции наших чиновников, масштабы рыночных искажений просто огромны. И эти искажения не позволяют принимать правильные инвестиционные решения.
К сожалению наши чиновники в большинстве своем плохо понимают, как работает рыночная экономика, и используют преимущественно антирыночные инструменты ее регулирования:
1. Осуществляют разработку и реализацию разного рода отраслевых и секторальных программ развития, представляющих собой набор «благих» пожеланий о росте производства, экспорта и инвестиций по тем или иным категориям продуктов. Это совершенно бессмысленное и вредное занятие. Программы, как правило, построены по валовому принципу «чем больше, тем лучше», цифры, чаще всего, берутся с потолка и не учитывают ни реальных запросов потребителей, ни реальных возможностей производителей, а тем более реальной конкурентоспособности планируемых к расширению производств.
В лучшем случае программы остаются на бумаге. В худшем - в соответствии с ними строятся новые предприятия, расширяются уже действующие производства, которые, как потом часто выясняется, могут существовать только при ограничении конкуренции, льготах и/или вливаниях со стороны государства. Эти производства превращаются в чемодан без ручки, который и тащить невозможно, и выбросить жалко (и опасно: могут спросить, а кто же этот чемодан придумал?). Финансирование такого рода политических проектов ложится тяжелым бременем на плечи налогоплательщиков и потребителей, не позволяет перенаправить ограниченные ресурсы в более конкурентоспособные производства.
2. Создают искусственные монополии посредством ограничения конкуренции, в том числе через:
· предоставление разного рода льгот (налоговых, кредитных, при покупке ресурсов и пр.) отдельным предприятиям или группам предприятий, что ставит хозяйствующих субъектов в неравные условия;
· разного рода прямое финансирование (целевые программы и льготные кредиты) отдельных избранных предприятий;
· ограничение конкуренции с импортом (через тарифные и нетарифные барьеры).
Все эти действия не только разрушают конкуренцию, но также ведут к процветанию коррупции, а в конечном счете делают нашу экономику неконкурентоспособной.
3. Осуществляют ручное управление экономикой, когда чиновники:
· либо напрямую занимаются хозяйственной деятельность (государство подменяет собой частный бизнес, как будто чиновники, распоряжаясь чужими деньгами, лучше предпринимателей, инвестирующих свои деньги, знают, что и как нужно производить);
· либо в ручном режиме решают проблемы, которые должны решаться в соответствии с существующими правилами, но не решаются, например, в силу недееспособности судебной системы.
Одно из следствий такой экономической политики – искажение информации для принятия эффективных инвестиционных решений. Отсюда огромное количество инвестиционных проектов, оказывающихся неконкурентоспособными после их реализации. Отсюда и слабое желание инвесторов вкладывать свои деньги в узбекскую экономику
Что делать?
Кроме очевидной задачи обуздания инфляции, как мы видим из вышесказанного, Узбекистану необходима кардинальная реформа системы государственного управления и экономической политики, нацеленная на:
· радикальное сокращение государственных расходов, прежде всего непомерно раздутых экономических, без чего невозможно сократить налоговую нагрузку на экономику;
· радикальное сокращение числа государственных ведомств, ответственных за проведение экономической политики, и их полномочий. Для осуществления экономической политики достаточно одно министерство и несколько агентств при нем (вместо нескольких десятков структур, которые существуют сегодня). Без ликвидации огромного числа экономических ведомств и чиновничьих позиций мы не сможем изменить состояние инвестиционного климата, так как они всегда будут придумывать себе новую «работу»;
· укрепление и защиту прав собственности, прежде всего через инвентаризацию нормативной базы (а это не только и не столько законы, сколько огромное количество прочих нормативных актов, выпускаемых исполнительной властью), через кардинальную судебную реформу, а также посредством создания действенных механизмов общественного контроля за судебной системой и работой государственных ведомств;
· развитие гражданского общества и демократических институтов. Это, конечно, легче сказать, чем сделать. Но начать нужно с того, что власть должна прекратить настороженно относиться к гражданскому обществу и негативно реагировать на критику себя любимой, снять фактические запреты на регистрацию непровластных ННО, включая новые партии. Только сильное гражданское общество, действенные независимые СМИ могут сделать сильным, дееспособным наше государство;
· развитие конкуренции и создание равных правил игры для бизнеса, повышение внешней открытости экономики. Для этого необходимы решительная демонополизация искусственных монополий (типа автопрома); радикальная ревизия всех льгот, барьеров, разрушающих конкуренцию и создающих неравные условия ведения бизнеса; максимальное ускорение процесса вступления в ВТО; сокращение тарифных и нетарифных барьеров перед импортом в отраслях, где эти барьеры ограничивают конкуренцию;
· разгосударствление экономики и приватизацию огромных государственных активов. Программы приватизации на ближайшие годы уже существует. Необходимо ее реализовывать в непростых условиях пандемии. При этом очень важно зафиксировать и обеспечить максимально прозрачные правила приватизации. А для этого необходим категорический отказ от социальных и инвестиционных обязательств (за редкими исключениями). Продажа государственного имущества должна осуществляться только через открытые аукционы (опять-таки есть редкие исключения из этого правила) тому, кто готов больше заплатить;
· кардинальное изменение в сфере земельных отношений. Это предполагает полный отказ от обязательного госзаказа и формирование свободных рынков продуктов и ресурсов в сельском хозяйстве (что уже реализуется); укрепление прав собственности (владения, распоряжения землей), включая возможности субаренды и залога земли, перепродажи прав владения; создание прозрачных правил первичного размещения земли и перепродажи прав на нее. Также остро стоит вопрос о землях, освобожденных от госзаказа, – необходимо рассмотреть возможности их перераспределения среди более широких слоев населения. Ну и конечно же земельная реформа тесно связана с реформой водного хозяйства, где необходимо внедрять рыночные принципы распределения ценнейшего в нашей стране ресурса – воды;
· продолжение налоговой реформы, прежде всего в направлении снижения ставки НДС до 10-12%; снижения ставки налога на прибыль с последующим его объединением с налогом на дивиденды (введение вместо двух этих налогов налога на распределяемую прибыль, которым будет облагаться только выводимая из предприятия прибыль); дальнейшей работы по ликвидации налоговых льгот и исключений; упрощения системы расчета и отчетности по НДС и налогу на прибыль;
· продолжение банковской реформы, включая приватизацию мелких и средних государственных банков, введение в крупные государственные банки стратегических инвесторов; максимальное сокращение практики льготного кредитования; снятие административных ограничений на регистрацию новых банков и развитие небанковского кредитного сектора; проработка правил законодательного внедрения принципов, разрешающих исламское финансирование;
· реформу так называемых «естественных монополий» - энергетики, транспорта, коммунальных услуг. В этих отраслях можно и нужно развивать рыночную конкуренцию, приватизировать предприятия, внедрять принципы государственно-частного партнерства. Для этого необходимо четко разделить настоящие естественные монополии (например, сеть электропередачи) и сферы, где можно и нужно развивать конкуренцию (электростанции, розничная продажа электроэнергии);
· реформирование социальной сферы (образование, здравоохранение, пенсионное обеспечение, прочие формы социального страхования).
В любом случае необходимо понимать, что в экономике не существует простых решений сложных вопросов, «волшебной палочки», которая бы позволила «одним взмахом» снизить инфляцию и процентные ставки, уменьшить налоговую и административную нагрузку на бизнес, привлечь в страну «дешевые деньги» и много инвесторов. Необходима длительная и кропотливая работа по совершенствованию всей системы государственного управления и улучшению инвестиционного климата страны. И без этой работы невозможно создать условия для появления и развития конкурентоспособного бизнеса в Узбекистане.