В мире существует парадокс — чем больше власти, тем меньше ответственности.
Фёдор Тютчев, русский лирик, поэт и дипломат.
Опасно быть правым, когда правительство ошибается.
Вольтер, величайший французский философ.
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев 15 июля провёл видеоселекторное совещание, на котором обсуждалась ситуация с коронавирусом в Ташкенте и Ташкентской области. Глава государства заявил, что хокимы Ташкента Джахонгир Артыкходжаев и Ташкентской области Рустам Холматов ослабили контроль за эпидемиологической ситуацией на территориях, за которые они ответственны.
«Вот хоким района, хоким города… В Ташкенте был бы такой позор, если бы там сидели верные люди, доброжелательные к политике люди?! В Ташкенте ведь всё возможно. Хоким каждого района мог ведь сделать резерв по 100… взять под наблюдение каждого пациента, отправить врача поликлиники, дать аптекам минимум по 2 млрд сумов оборотных средств», - заявил Президент страны.
«Сегодня весь мир, включая нас, ведёт настоящую войну с невидимым врагом» (президент Шавкат Мирзиёев на совещании о ситуации с коронавирусом 15 июля 2020 года)
Опять предательство! И опять со стороны чиновников! Но ведь и нам казалось, что эпидемии остались лишь в учебниках по истории, как остались в прошлом чума, холера, оспа… Даже появление ВИЧ-инфекции и распространение СПИДа не насторожило нас. Ведь мы воспринимали эту болезнь как специфическую, свойственную для небольших социальных и маргинальных групп.
Медицина стала уделять больше внимание лечению сердечно-сосудистых заболеваний и онкологии. Из общего числа зарегистрированных умерших в Узбекистане за январь-июнь 2020 года 59,3 процента скончалось от болезней системы кровообращения; 9,5 процента – от новообразований; 4,7 процента – от болезней органов дыхания; 4,9 процента – от болезней органов пищеварения; 4,8 процента – от несчастных случаев, отравлений и травм; 15,5 процента – от других причин. Лишь 1,3 процента всех умерших скончалось от инфекционных и паразитарных заболеваний.
Отсутствие серьёзных заболеваний, передающихся воздушно-капельным путём, привели нас к самоуспокоенности и первоначальному отрицанию опасности коронавирусной инфекции. И истоки такого безмятежного поведения берут начало с крахом Советского Союза и формированием однополярного мира. Мы внушили себе, что раз исчезло мировое противостояние, то и угроза развязывания ядерного конфликта и применения химического и бактериологического оружия пропала.
Люди старшего поколения помнят, как в советских школах проходили уроки начальной военной подготовки, как учили ребят пользоваться противогазами, как объясняли, что делать при использовании химического оружия и в какое бомбоубежище бежать в случае объявления тревоги.
Это отразилось и на состоянии медицинской сферы. Если в 1989 году число больничных коек на 10 тысяч человек составляло 123 единицы, то в настоящее время – лишь 46. Количество больничных учреждений за это время сократилось с 1 344 до 1 165 единиц. Если в 1990 году в Узбекистане на 10 тысяч человек населения приходилось почти по 36 врачей (из них врачей санитарно-эпидемиологической группы – 2,1 человека), то в 2018 году этот показатель снизился на 24 процента – до 27 врачей (из них врачей санитарно-эпидемиологической группы – до 1,4 человека).
Подобная ситуация наблюдалась во многих странах мира. Мы привыкли, что лихорадка денге или лихорадка Эбола, атипичная пневмония или свиной грипп возникают где-то очень далеко, что у нас-то ничего подобного быть не может.
Вспомним первый официально подтверждённым случай с коронавирусом в Узбекистане. Врач(!) в начале марта улетела в Париж. В это время в Европе уже бушует эпидемия (например, 13 марта во Франции было выявлено 1,4 тысячи больных). Никаких обстоятельств, требующих её незамедлительного личного присутствия в Париже, не было. Если не считать необходимости «поддержания племянника и его тренера на спортивных соревнованиях». Ни в коей мере не осуждаю действий этого человека. На её месте мог быть любой. Речь лишь идёт об ответственности гражданина и государства.
Государство, видя, как эпидемия охватывает всё новые страны, должно было прекратить сначала авиа- (примерно с конца февраля), а затем железнодорожное и автодорожное сообщения с другими странами. До этого нужно было за две недели оповещать о прекращении зарубежных полётов. Но чиновники начали предпринимать реальные шаги лишь с 16 марта (после подтверждения первого случая заболевания Ковид-19). Тогда же всех студентов вузов, школьников и воспитанников дошкольных образовательных учреждений отправили на каникулы.
Такие запоздалые реакции на возникающие ситуации будут преследовать чиновников все время. У наших чиновников отсутствует аналитическая работа, они не предвидят дальнейшего развития явлений и, соответственно, у них нет алгоритма действий, если ситуация будет развиваться по определённым сценариям. Их принимаемые решения – это рефлексивные поступки на уже произошедшие явления и события.
Используя военную терминологию, Специальная республиканская комиссия должна была стать своеобразным Генеральным штабом. И действительно, поставленные распоряжением Президента от 29 января 2020 года № Р-5537 перед комиссией задачи уж очень напоминают функции центрального органа военного управления. Но стала ли комиссия действительно оперативным и аналитическим центром управления. Нет, не стала. Это отметил и Президент Узбекистана: «Из-за отсутствия точной информации и обоснованных аналитических материалов принятые нами решения не дают ожидаемых результатов».
Кому государство даёт деньги во время кризиса?
19 марта был принят указ Президента «О первоочередных мерах по смягчению негативного воздействия на отрасли экономики коронавирусной пандемии и глобальных кризисных явлений». В нём предусматривалось создание Антикризисного фонда при Министерстве финансов Республики Узбекистан в объёме 10 трлн сумов.
По состоянию на 17 июля 2020 года доходы фонда составили 7,44 трлн сумов. Из них объём льготных кредитов международных финансовых институтов составил 7,32 трлн сумов (98,4 процента объёма фонда) и средства государственного бюджета – 123,5 млрд сумов или 1,6 процента фонда.
Фонд недосформирован на 2,56 трлн сумов. При этом в государственный бюджет были возвращены денежные средства, ранее направленные на формирование фонда, в размере 475 млрд сумов. Такое решение вызывает недоумение. Неужели чиновники думают, что оказывать поддержку в период эпидемии выгоднее на средства государственного займа?
Но нам важнее как тратятся средства Антикризисного фонда. По состоянию на 17 июля 2020 года расходы фонда составили 6,4 трлн сумов. По сравнению с данными на 27 мая 2020 года расходы на поддержку секторов экономики увеличились в 1,4 раза и достигли 2 трлн сумов (31,3 процента всех расходов фонда); на финансирование мероприятий по борьбе с коронавирусной инфекцией, соответственно, 1,6 раза, 907 млрд сумов и 14,2 процента; связанные с водоснабжением и ирригацией, соответственно, 1,2 раза, 602 млрд сумов и 9,4 процента; на строительство карантинных комплексов и спецбольниц, соответственно, 1,4 раза, 684 млрд сумов и 10,7 процента и социальную сферу, соответственно, 7,5 раза, 2,2 трлн сумов и 34,4 процента.
В расходах на поддержку секторов экономики значатся ссуды АО «Региональные электрические сети» (250 млрд сумов), АО «Uzbekistan airports» (101 млрд сумов), АО «Uzbekistan airways» (406 млрд сумов), ООО «Первый резинотехнический завод» (40 млрд сумов), а также субсидии АО «Тепловые электрические станции» (500 млрд сумов) и АО «Узбекнефтегаз» (401 млрд сумов). Но ведь указом Президента от 19 марта 2020 года № УП-5969 определён порядок использования Антикризисного фонда: «Определить основными направлениями использования средств Антикризисного фонда:
а) финансирование мероприятий по борьбе с распространением коронавирусной инфекции;
б) поддержку предпринимательства и занятости населения;
в) расширение социальной поддержки населения;
г) обеспечение устойчивого функционирования отраслей экономики».
Именно в таком порядке по уменьшению степени значимости. Для хозяйствующих субъектов указом определено оказание «мер государственной поддержки стратегическим предприятиям путём выделения беспроцентных бюджетных ссуд на погашение кредитов, привлечённых под государственную гарантию Республики Узбекистан, а также на осуществление первоочередных расходов».
Согласно Бюджетного кодекса Республики Узбекистан «бюджетная ссуда — денежные средства, выделяемые на возвратной основе из вышестоящего бюджета в нижестоящий бюджет, а также государственным целевым фондам, юридическому лицу-резиденту» (статья 3). И при чём здесь Антикризисный фонд? Или этот фонд чиновники рассматривают в качестве обычной статьи бюджета? Неужели так сильна привычка просить у государства деньги? Хоть откуда-нибудь. Даже из фонда, средства которого предназначены, в первую очередь, для борьбы с распространением коронавирусной инфекции в стране.
Почему 901 млрд сумов были выделены Антикризисной комиссией в виде субсидий АО «Тепловые электрические станции» и АО «Узбекнефтегаз»? Субсидии – это помощь, которая выделяется какому-либо физическому или юридическому лицу с целью частичной компенсации его затрат на конкретные цели. Если государство так хочет помочь монополистам, то для этого нужно использовать средства Государственного бюджета, а не тратить средства Антикризисного фонда, предназначенные, в первую очередь, на борьбу с коронавирусной инфекцией.
Смотрим дальше и видим вроде бы великолепный результат: затраты на социальную сферу по сравнению с показателями на 27 мая увеличились в 7,5 раза и достигнули 34,4 процента всех расходов Антикризисного фонда. Но более внимательное рассмотрение направлений использования денежных средств опять вызывает вопросы. Почему ссуда в размере 54 млрд сумов была предоставлена АО «Узтемирйуловчи» на «обеспечение финансовой стабильности»? Почему были выделены ссуды из средств Антикризисного фонда бюджетам города Ташкента (181 млрд сумов) и местным бюджетам (78 млрд сумов) для покрытия дефицита доходной части, образовавшегося в результате предоставления налоговых льгот? Ведь и в этом случае, согласно указу Президента от 19 марта 2020 года № УП-5969, речь должна идти о бюджетной ссуде или предоставлению заёмных средств опять же из Государственного бюджета, а не из Антикризисного фонда.
Дальше начинается ещё интереснее. Из средств Антикризисного фонда 512 млрд сумов (23,4 процента всех расходов на социальную сферу) было потрачено на строительство и ремонт дорог в городах и населённых пунктах, 298 млрд сумов (13,6 процента) – на строительство, реконструкцию, капитальный ремонт и оснащение общеобразовательных школ, 100 млрд сумов (4,6 процента) – на строительство и оснащение президентских школ и 138 млрд сумов (6,3 процента) – на строительство, реконструкцию, капитальный ремонт и оснащение дошкольных образовательных учреждений.
Действительно, расходы бюджета на социальные цели – это денежные средства, выделяемые на все виды социально-значимых услуг, включая расходы на образование, здравоохранение, культуру, затраты на реализацию социальной политики (оплата социальных услуг, предоставляемых гражданам пожилого возраста и инвалидам на дому и в учреждениях социального обслуживания, а также затраты на социальную помощь малообеспеченным гражданам). Но ведь в данном случае финансирование шло не из Государственного бюджета, а из специально созданного Антикризисного фонда, имеющего особые задачи и цели.
Какое отношение к борьбе с коронавирусной инфекцией имеет строительство и ремонт дорог, школ и детских садов? Ведь не случайно Шавкат Мирзиёев поручил направить средства фонда, в первую очередь, на предотвращение распространения коронавируса, обеспечение медучреждений медикаментами, средствами защиты и диагностики.
Если вычесть указанные статьи расходов, то выяснится, что на социальные цели выделено всего 831 млрд сумов, а не 2,2 трлн. Доля затрат на социальные цели сократится с 34,4 процента всех расходов Антикризисного фонда до 12,5 процента. При этом удельный вес затрат на поддержку секторов экономики достигнет 53,1 процента (сумма затрат увеличится до 3,4 трлн сумов), а с учётом проведения работ по водоснабжению и ирригации указанные показатели возрастут, соответственно, до 62,5 процента и 4,0 трлн сумов. То есть, 62,5 процента Антикризисного фонда фактически израсходованы для поддержки секторов экономики, а на социальные цели отпущено лишь 12,5 процента расходов фонда.
Поэтому и неудивительно, что не хватает мест для заболевших COVID-19, тестов и необходимых лекарственных средств, машин скорой медицинской помощи, медицинских приборов и оборудования, расходных материалов.
«Человек может долго жить на деньги, которых ждёт» (Уильям Фолкнер, выдающийся американский писатель)
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев 30 июля подписал указ «О дополнительных мерах по материальной поддержке слоёв населения, нуждающихся в помощи и социальной защите в период коронавирусной пандемии».
Согласно документу, из республиканского бюджета будет выделена единовременная материальная помощь свыше 400 тысячам семей, членами которых являются более 1,7 млн человека. Это граждане, включённые в списки нуждающихся в материальной помощи и поддержке («темир дафтар»), сформированные Министерством по поддержке махалли и семьи, а также ведомствами, ответственными за комплексное социально-экономическое развитие регионов.
Министерству экономического развития и сокращения бедности, Министерству финансов и Центральному банку до 15 августа поручено обеспечить доведение разовой материальной помощи до семей, включённых в списки.
Сумма помощи составит 380 млрд сумов для финансовой помощи семей, включённых в списки «темир дафтар», или на одного члена семьи приходится в среднем по 220 тысяч сумов. «220 тысяч сумов на одного члена семьи. Если в семье двое, то 440 тысяч сумов, если трое — 660 тысяч сумов и так далее. Всего по нашим расчётам мы охватим 400 тысяч семей», — уточнили в Министерстве финансов.
Кроме того, на поддержку 150 тысяч нуждающихся семей направят 150 млрд сумов из фонда «Доброта и поддержка» в связи с праздником Курбан хайит (1 млн сумов на семью).
Интересно, дублируют ли списки «темир дафтар» и списки фонда «Доброта и поддержка» друг друга? Получат ли одна и та же нуждающаяся семья денежные средства из республиканского бюджета и фонда «Доброта и поддержка»? Каковы критерии отнесения к нуждающимся семьям? Ведь они не определены нормативно-правовыми актами.
Министерство юстиции дало своё видение отнесения к нуждающимся семьям.
Но ведь это определение малообеспеченной семьи: «Пособие семьям с детьми, пособие по уходу за ребёнком и материальная помощь назначаются семьям, имеющим среднемесячный совокупный доход, приходящийся на каждого члена семьи, в размере не более 52,7 процента от минимального размера оплаты труда, установленной в периоде, за который определяется совокупный доход» (пункт 8 Положения о порядке назначения и выплаты социальных пособий и материальной помощи малообеспеченным семьям).
Отсутствие чётких критериев отнесения к нуждающимся семьям порождает неразбериху, недоверие, коррупцию, злоупотребления и хищения. Люди уже не доверяют ни чиновникам министерств и ведомств, ни чиновникам, заседающим в махаллинских комитетах. И для этого есть основания. Так, несколько сотрудников республиканского благотворительного фонда «Махалля», работавших в отделении Сергелийского района Ташкента, уличены в хищении 95,8 млн сумов, которые предназначались малоимущим семьям. В Аккурганском районе Ташкентской области заместитель хокима и главный бухгалтер местного отделения фонда «Махалла» растратили на собственные нужды из этого фонда и из фонда «Саховат ва кумак» («Доброта и поддержка») в общей сложности свыше 153 млн сумов.
1 августа в социальных сетях распространились видеозаписи, на которых жители махаллей Сергелийского района Ташкента высказывают недовольство порядком оказания материальной помощи, выделяемой по указу Президента Узбекистана от 30 июля 2020 года № УП-6038. К ним приехал хоким столицы, который предложил жителям самим составить списки, куда войдут действительно нуждающиеся. Не удивлюсь, если в список войдут все домохозяйства этих махаллей. Иначе не избежать ссор, сплетен и пересудов.
Зачем нужно тогда целое Министерство по поддержке махалли и семьи, если предоставленные ими данные неверны, да ещё внесены в «железные тетради» («темир дафтар»)? Почему сами жители должны составлять списки нуждающихся? Не говорит ли это о том, что система управления терпит фиаско, что она слишком забюрократизирована и не может оперативно реагировать на возникающие запросы и угрозы. Инициатива сверху разбивается о непробиваемую стену формализма. Эта же стена пытается скрыть от власти и проявления народной инициативы и недовольства.
Может кому-нибудь покажется странным, но малообеспеченные семьи, пенсионеры и получатели пособий незначительно пострадали от введения карантина. И до эпидемии коронавируса, и во время него эти категории граждан также исправно получали от государства пособия семьям с детьми, по уходу за ребёнком, материальную помощь, пенсии и пособия. Согласно указу Президента автоматически на шесть месяцев продлеваются сроки этих выплат, которые заканчиваются в июле-сентябре. От адресатов не требуется вновь подавать заявления на получение пособий по уходу за ребёнком и другие документы.
Пострадали семьи, в которых оба или один из родителей находятся в отпуске без сохранения заработной платы. Дошло до того, что имеются случаи, когда именно пенсионеры в период карантина помогают своим детям материально.
В разделе «Расходы Антикризисного фонда на социальную сферу» (по состоянию на 17 июля) указано, что 24 млрд сумов направлено на зарплату сотрудникам «Тошкент метрополитени» и «Тошшахартрансхизмат». Почему именно из Антикризисного фонда погашается задолженность по заработной плате этих предприятий? Почему в этом фонде нет статьи расходов «Выплаты для покрытия дефицита доходов граждан в результате объявления карантина»? Ведь все граждане Узбекистана равны в правах: «Все граждане Республики Узбекистан имеют одинаковые права» (статья 18 Конституции). Чем водитель автобуса отличается от работника, находящегося пятый месяц в вынужденном «отпуске» и не имеющего возможности получить хоть какой-нибудь доход? Ничем. Так почему такая градация?
Согласно данным исследования Центра экономических исследований и реформ, проведённого совместно со Всемирным банком и Центром «Стратегия развития», доля людей, живущих ниже черты бедности, с момента начала пандемии COVID-19 достигла в апреле 10 процентов. В марте этот показатель составлял 7,4 процента. Данные показатели означают, что ещё 448 тысяч человек могут оказаться за чертой бедности в результате снижения уровня жизни.
«Если до пандемии показатель безработицы в Узбекистане составлял 9,3 процента, то сейчас, по нашим приблизительным и первичным расчётам, он достиг 14-15 процентов», - сказал министр занятости и трудовых отношений Нозим Хусанов. За январь-июнь текущего года количество безработных выросло с 1,4 млн человек до 2,2 млн.
Материальная поддержка нужна всем и оказать её необходимо каждой семье, независимо от её дохода. Невозможно справедливо и объективно оценить степень нужды той или иной семьи. У семьи может быть новая квартира с невыплаченной ипотекой, машина или бытовая техника с непогашенным кредитом. Ведь к нуждающимся можно отнести практически всех граждан Узбекистана. Все потеряли доход или его часть из-за введённого карантина, который так и не был объявлен официально.
Государство обязано поддержать всех граждан. «Государство выражает волю народа, служит его интересам» (статья 2 Конституции) и «все граждане Республики Узбекистан имеют одинаковые права…» (статья 18 там же).
Выделение «нуждающихся» обязательно приведёт к коррупции, хищениям и злоупотреблениям. Выделение «нуждающихся» обязательно приведёт к скандалам и вспышкам недовольства. Выделение «нуждающихся» – самое нерациональное, что могли придумать чиновники. Ведь критерии нуждающихся, в отличие от малоимущих, не определены законодательно.
Помощь должна оказываться всем гражданам. В прямом или косвенном виде – это вопрос для обсуждения. Моё мнение: не нужно раздавать наличные деньги. Обнулите оплату за коммунальные услуги за полгода всем домохозяйствам. Вот это будет справедливо. Механизм может применяться разный: по нормативу расхода, по среднему фактическому потреблению за предыдущие шесть месяцев, по количеству проживающих. Так государство окажет поддержку своим гражданам (справедливо), не будет давления денежной массы на разгон инфляции (чего опасается Центральный банк) и не будет хищений бюджетных средств (чего боятся некоторые противники раздачи денег населению).
Каждое действие чиновников вызывает множество вопросов у граждан. Новый тренд на публичные извинения смотрится - по меньшей мере - комично. Комично и трагично. Ведь извинениями чиновников не вернёшь тех людей, которых можно было вылечить, но которые скончались из-за плохой организации системы здравоохранения, непрофессионализма врачей, нехватки оборудования и медикаментов. И самое трагичное, что мы уже не удивляемся фактам всеобщей безответственности и расхлябанности, хищений и спекуляции, вымогательства и низкого уровня медицинского обслуживания.
Неудивительно и страшно. Страшно, что люди умирают, так и не дождавшись приезда врачей. Страшно, что диагнозы ставят без тестирования и анализов. Страшно, что в аптеках пропали некоторые лекарства, а там, где они ещё остались, их продают дороже в 7-10 раз. Страшно, что с 15 марта врачи так и не определились с оптимальным протоколом лечения коронавируса. Страшно, что чиновники не собирались вовремя выплачивать медицинскому персоналу, контактирующему с заражёнными коронавирусной инфекцией, единовременные выплаты. Страшно, что лишь 22 июля правительство упростило ввоз в страну кислородных концентраторов, пульсоксиметров и ряда медицинских препаратов, используемых для борьбы с коронавирусом. Страшно, что люди вынуждены использовать для лечения кислородные баллоны, применяемые в газосварке. Страшно, что тратятся огромные деньги на закуп неэффективных лекарств. Страшно, когда разворовываются средства, предназначенные для лечения больных COVID-19 или для оказания помощи нуждающимся. Страшно, когда высокопоставленный чиновник от медицины призывает показывать мучения больных коронавирусом, а врачи начинают следовать этому призыву. Страшно, когда другой высокопоставленный чиновник говорит, что врачи не будут приходить к больным COVID-19. Страшно, что государство даже не поинтересуется, на что живут семьи в Узбекистане, находясь пятый месяц в самоизоляции. Страшно, что одним предприятиям разрешено работать, а другим – нет. Страшно, что чиновники думают не об облегчении жизни населения, а о лоббировании интересов предприятий, занимающих доминирующее положение на рынке. Страшно, что высказывания чиновников говорят о том, что они живут в каком-то другом, отдельном своём Узбекистане. Или же в том же, но в другой реальности, не там, где живёт весь народ.
Как страшно жить…
Вместо послесловия, или что важнее голова или нога
Адмирал Иван Исаков с 1939 года был первым заместителем народного комиссара Военно-морского флота СССР. В 1946 году ему позвонил Сталин и сказал, что есть мнение назначить его начальником Главного штаба ВМФ СССР.
Исаков ответил: «Товарищ Сталин, должен вам доложить, что у меня серьёзный недостаток: ампутирована одна нога».
«Это единственный недостаток, о котором вы считаете необходимым доложить?» – последовал вопрос.
«Да», – подтвердил адмирал.
«У нас раньше был начальник штаба без головы. Ничего, работал. У вас только ноги нет – это не страшно», – заключил Сталин.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора статьи.