Архитектура – выразительница нравов.
В Чикаго такая превосходная архитектура, что чувствуется необходимость что-нибудь сносить время от времени и воздвигать жуткие здания, чтобы народ мог оценить прелесть старины.
Первая часть материала опубликована по ссылке.
В целом застройщики не заинтересованы в создании качественной среды обитания, так как у них короткий горизонт планирования: «построил – продал – ушёл». Главный запрос на качественную жилую среду должно формировать общество. Но оно не имеет рычагов влияния на градостроительную деятельность и необходимых знаний.
«Приезжая в Париж, я обедаю только в ресторане на Эйфелевой башне. Это единственное место, откуда не видно этого чудовищного сооружения» (Уильям Моррис, английский поэт, прозаик и издатель)
Существуют Санитарные правила и нормы проектирования жилых домов в климатических условиях Узбекистана (СанПиН РУз от 3 мая 2004 года № 0146-04). Санитарные правила и нормы, как и строительные, обязательны к исполнению.
Читаем пункт 4.1.3.: «Оптимальную этажность жилых, необорудованных лифтами домов, следует принять для II и III климатических зон в пределах 1-4 этажей, а для климатической зоны I в пределах 1-3 этажей. Допустимой следует признать девятиэтажную застройку домами, оборудованными лифтами и солнцезащитными устройствами. Строительство зданий выше девяти этажей допускается по специальному заданию на проектирование и при обязательном оборудовании централизованной системой кондиционирования воздуха».
Или врачи считают малоэтажное жилье наиболее оптимальным вариантом в существующих климатических условиях Узбекистана.
Или вот какие параметры площадок предусмотрены в районах жилой застройки указанными санитарными правилами и нормами:
У нас же чрезвычайно живуч стереотип «чем выше здания, тем больше плотность застройки». Но это не так.
Высокую плотность можно получить и малоэтажной застройкой. «Почему нельзя создавать хорошую среду для жизни? Застройщики часто говорят, что экономика проектов требует высокой плотности, а значит, большой этажности. Это ложь. Трёхэтажной застройкой можно получить плотность чуть ли не в 20 тысяч квадратных метров на гектар. Надо только вложить душу и ум. Для сравнения: плотность исторического центра столицы [Москвы – прим. авт.] –16 тысяч квадратных метров на гектар», – заявил на последней выставке «АрхМосква» главный архитектор Москвы, почётный профессор Московского архитектурного института Сергей Кузнецов.
Отрадно, что архитекторы на постсоветском пространстве начинают понимать преимущества малоэтажной застройки и качество жизни в таком жилье. Начинают понимать то, что давно уже используют в мировой практике градостроительства.
Мировыми лидерами по обеспечению граждан жильём, являются Канада и Соединённые Штаты. Там на каждого жителя приходится от 70 квадратных метров жилищного фонда. Но эти цифры будут казаться ещё удивительнее, если знать, что в этих странах, а также в большинстве европейских государствах около 80 процентов населения живёт в односемейных домах с приусадебными участками и малоэтажных «таун-хаусах».
В Узбекистане этот вопрос очень-очень актуален. Для жителей нашей страны свойственна тяга к природе, к земле и работам на ней. Это, не побоюсь сказать, заложено на генетическом уровне. Отнюдь не случайно на отечественном рынке недвижимости популярностью пользуются земельные участки, индивидуальные дома и квартиры, расположенные на первых этажах.
Огромные многоэтажные жилые дома – это атрибут уходящей индустриальной эпохи. Модернистская градостроительная парадигма многоэтажных домов пришла в Советский Союз из Европы. В 1950-1960 годах именно так застраивались города, пострадавшие от войны. Нужно было обеспечить население жильём и на очищенных от завалов участках сразу строились многоэтажки. Однако, уже в начале 1970-х годов в Европе стали отказываться от их строительства, а чуть позднее и сносить их.
Такая застройка не соразмерна человеку и противна его природе. Большие дома давят. Многоэтажная застройка – в большинстве случаев – является монотонной, что неблагоприятно сказывается на психическом здоровье людей. Наконец, в многоэтажных домах не возникает комьюнити [сообщества – прим. авт.]: люди отчуждены друг от друга. Все вместе это способствует росту криминала на таких территориях.
В США история модернистской градостроительной традиции оказалась ещё более краткой. В Сент-Луисе в середине 1950-х годов был возведён район Прюит-Игоу, состоящий из 33 одиннадцатиэтажных домов. В то время это был самый крупный жилищный социальный проект в Соединённых Штатах. Район со всеми прелестями цивилизации, включая водопровод и электричество, получил кучу архитектурных премий и был заселён. Но уже через 10 лет он превратился в криминальное гетто.
На первом этапе оттуда начали массово съезжать белые семьи. На втором —общественные пространства стали местом проявления вандализма. Коммунальщики не справлялись с поддержанием в порядке дворов и подъездов. Полиция перестала приезжать на вызовы.
После того как власти повысили стоимость найма в целях возмещения затрат на ремонтные работы, последовали многочисленные неуплаты по счетам. Все кончилось развалом коммунальной системы и расселением жильцов. В 1972–1974 годах район снесли: здания были взорваны. Это событие считается переломным моментом. Закат эпохи модернистского градостроительства стал очевиден.
Соединённые Штаты – одноэтажная Америка – считает себя «первой в мире страной пригородного типа». Но это не так. Советский Союз был страной пригородного типа. Но, начиная с правления Никиты Хрущёва, шло последовательное уничтожение «страны пригородного типа». Были ликвидированы односемейные дома с подсобным хозяйством даже в сельской местности («пережитки прошлого»).
И сейчас мы продолжаем, к сожалению, эту «традицию».
«Хорошее архитектурное сооружение должно чётко вписываться в ландшафт. Оно не должно выглядеть так, словно возникло из ниоткуда по случайной прихоти; оно должно вырастать органично...» (Дженнифер Макмахон, книга «Вам меня не испугать»)
Есть коттеджная застройка, на которую сделана ставка в США. Но вариант одноэтажной Америки отличается дороговизной (кроме США ни одна страна этот концепт не реализовала в полной мере) и низкой плотностью застройки. Если мы говорим о высокоплотной застройке, то есть два альтернативных варианта: кварталы с домами в 5-6 этажей и высокоплотная малоэтажная застройка.
Преимущества квартальной застройки очевидны. Это привычный всем классический западноевропейский город с очень живыми и активными улицами, где на первых этажах расположены кафе, рестораны и магазины. Размер квартала (в среднем сто на сто метров) и высота зданий в 5-6 этажей комфортны для человека. Особенность квартальной схемы – в чётком разделении публичного пространства (улицы, бульвары, площади) и приватного. Приватное пространство располагается в глубине квартала и доступно только его жителям. В общем, это традиционная схема европейского города, отработанная тысячелетиями. Доказательство его гармоничности – количество туристов со всего мира, желающих хотя бы какое-то время провести в такой среде.
Менее известна высокоплотная малоэтажная застройка, которая следует из англосаксонской системы с акцентом на блокированные трёхэтажные дома.
Современный пример – район Борнео-Споренбург, возведённый в Амстердаме на месте бывших доков. Изначально площадку планировалось застроить 10-14-этажными домами. Однако исследования показали, что такое жилье будет дешёвым: несмотря на дефицит земли, голландцы не любят многоэтажки. И тогда архитекторы из компании WEST 8 предложили решение, позволяющее при трёхэтажной застройке получить такое же количество квадратных метров, как и при застройке многоэтажными зданиями.
Чтобы избежать монотонности, они предложили сразу несколько типологий жилья: с обычными блокированными домами, таунхаусами с выходом на воду и с квартирами вокруг маленьких двориков. Одно из решений – это две линии таунхаусов, расположенные близко друг от друга. За счёт ряда новаторских решений голландцам удалось получить более 100 жилых ячеек с гектара земли.
С высоты кажется, что застройка слишком плотная. Однако, когда попадаешь в такой район, быстро убеждаешься, что там весьма комфортно. Совсем без многоэтажных зданий, впрочем, не обошлось. Три здания высотой 10 этажей представляют собой парковку (1-3 этажи) и жилые помещения (4-10 этажи).
Это оправданный подход. Дома высотой 3-5 этажей, без лифтов, с подземной автостоянкой – самый оптимальный по цене и комфортности вариант. Одно-, двух- и трёхэтажные дома со вторым и третьим жилыми этажами. Первый этаж занят доходным делом (магазин, аптека, салон, мастерская и другое). В подвале – склад. Такая схема соответствует традициям европейской архитектуры. Оптимальна она и для нас.
Доминирование многоэтажных коробок над окружающим пространством оказывает психологическое давление на сознание индивидуума.
«У домов, как у людей, есть своя душа и своё лицо, на котором отражается их внутренняя сущность» (Александр Дюма-отец, французский писатель, драматург)
К малоэтажному строительству начинают проявлять интерес в России. Планируется, что доля малоэтажного строительства в общем объёме возводимого в России жилья будет доведена до 60 процентов. Среди плюсов малоэтажной застройки называется доступность подобного жилья, его удобство, быстрота возведения и экологичность.
К такому подходу подталкивает сама жизнь. Эпидемия коронавируса показала, что он прекрасно распространяется в местах с повышенной плотностью людей. Сам по себе коронавирус ничем особенным не является, но когда, – рано или поздно, – появится мутация вируса с высоким уровнем летальности, то именно многоэтажные и высотные здания будут являться очагами заражения. В условиях противоестественной скученности с общей системой вентиляции выжить в таком жилье будет исключительно сложно.
Любой житель столицы встречал многоэтажные дома, построенные впритык друг к другу или между существующими жилыми зданиями. Районы рискуют быть перенаселёнными из-за этих, не вполне логично «понатыканных», зданий, при этом никакой дополнительной социальной инфраструктуры там нет. Выглянув из окна квартиры в таком доме, очень часто можно увидеть только соседний дом, расположенный «окно в окно», и хаотичную стоянку автомобилей – о нормальном дворе остаётся только мечтать.
Строительство многоэтажных жилых зданий посреди существующих дворов пятиэтажек или на обочинах дорог, это – как минимум – выглядит нелепо. Огромные дома-коробки, шоссе вместо улиц, торговые центры вместо уличного разнообразия – это уже реальность.
В случае пожара построенные впритык здания не дают проехать спасательной технике, а высокая этажность блокирует работу пожарных команд. При этом многие многоэтажные здания – в силу своей дешевизны – попросту не оборудованы системами автоматического пожаротушения.
Задумывались ли вы, почему многоэтажные жилые здания класса «стандарт» (ранее «эконом-класс») пёстро разукрашены (цветные полосы или прямоугольники, разноцветные корпуса)? Не будь такой расцветки, гигантские однотонные коробки сильнее бы давили и угнетали человеческую психику.
Когда многоэтажный жилой комплекс насчитывает 500-800 квартир, собрать всех собственников на собрание невозможно. Вследствие этого такие дома утрачивают управляемость своими собственниками, и жильцы попадают в зависимость от управляющих компаний. В наших условиях застройщики не задумываются о том, как впоследствии управлять такими домами.
В европейских странах приобретение недвижимости – это довольно стандартная покупка. В наших же условиях – это одно из главных жизненных событий. Поэтому, приобретя жилье в новостройке, потребитель счастлив. Но со временем такое жилье становится обыденностью: вспомните как радовались, когда переезжали в новостройки-«хрущёвки». Но потом прошло время, и «хрущёвки» стали обычным явлением, а все их недостатки вылезли наружу. Довольно скоро это случится и с новыми новостройками-«человейниками».
Другой вопрос, связанный с новостройками. С открытием возможности приобретать жилье в столице основной контингент жильцов в новостройках составляют в основном переселенцы из других регионов страны, или те, кто попал под снос. При этом жители других регионов не собираются менять свои привычки, а переносят их в среду нынешнего проживания. В результате в многоэтажных домах резко увеличивается вероятность аварий, асоциального поведения и случаев вандализма.
В основном люди покупают жилье в многоэтажных домах с целью как можно быстрее переехать в столицу, осесть в ней и вовсе не думают оставаться в этой квартире надолго. На самом деле многие останутся там жить навсегда.
«Первая функция архитектуры – это радовать глаз, напоить свежим кислородом, изменить человека, вызвать у людей делание жить, вырастить их возвышенными, сделать добрее» (Рэй Брэдбери, книга «Механический хэппи-ленд»)
Доцент Санкт-Петербургского архитектурно-строительного университета, эксперт Градостроительного совета Петербурга Владимир Линов утверждает, что в процессе разработки концепции жилищного строительства в Санкт-Петербурге им было обнаружено существование огромного количества исследований врачей о резком ухудшении здоровья жителей верхних этажей жилых домов, начиная с пятого. Вернее, заключение формулировалось так: «Начиная с пятого этажа – заметное ухудшение здоровья, а начиная с девятого этажа и выше – оно ухудшается резко и в несколько раз».
Врачи, сделавшие подобные выводы, изучали статистику заболеваемости по карточкам в поликлиниках. Это самый простой способ. Они брали подряд без всякой выборки медицинские карточки жителей и увязывали частоту и характер заболеваний с местом их жительства: с высотой проживания, этажом. Очень быстро обнаружилась связь.
Однако эти исследования были закрыты и запрещены, как только появились результаты в открытой печати, потому что общая политика была направлена на рост этажности жилых зданий, а эти данные прямо противоречили подобной практике. Экономическая составляющая по принципу «здесь и сейчас» была оценена выше, чем долгосрочные последствия для здоровья жителей многоэтажных жилых домов.
Опираясь на исследования врачей Владимир Линов приходит к выводу, что районы многоэтажной застройки необходимо заменять либо на секционные дома в 4 этажа, либо на блокированную застройку в два-три этажа, либо на застройку с меньшей плотностью.
Известный психолог Валентин Петрушин, автор книги «Неврозы большого города», заявляет, что главным оружием современного горожанина в борьбе за своё существование должно стать хорошее физическое и психологическое самочувствие. Петрушин обращает внимание на тот факт, что далеко не все жители мегаполиса могут выдерживать ускоренные темпы и ритмы неестественной городской жизни: ведь современный человек по своим физиологическим возможностями остался таким же, каким он был 5 тысяч лет назад. Следствием этого становятся информационные перегрузки, ведущие к состоянию постоянного нервно-психического напряжения, от которых с каждым годом страдает все большее количество людей.
Учёный видит причину перечисленных негативных проявлений, в том числе, в ненужных и часто субъективных проблемах, которые так свойственны жителям многоэтажных домов: «Мелкие, но частые каждодневные стрессы – жестокий бич для большинства нынешних горожан. Критическая масса таких стрессов приводит к хронической тревоге и беспокойству».
Датский архитектор Ян Гейл в своей книге «Города для людей» критиковал высотные и высоко оценил малоэтажные города, где существует возможность для здорового социального взаимодействия. Гейл полагает, что пока множество людей живут и работают в плотно населённых зданиях, окружающее городское пространство опустошается. Так, район Манхэттен в Нью-Йорке имеет множество примеров мрачных кластеров небоскрёбов в окружении непримечательных улиц.
В противоположность ему существуют Гринвич-Виллидж и Сохо в том же Нью-Йорке, которые населены не так густо. Здесь здания ниже, поэтому солнечные лучи достигают засаженных деревьями улиц. Из-за малой этажности здания формируют более привлекательную для жителей среду, обеспечивается значительно более интенсивная социальная жизнь, чем в условиях высотной застройки. Гейл видит также проблему в том, что люди, занимающие верхние этажи – апартаменты или рабочие места – выходят в город менее часто, чем те, кто живёт и работает на нижних 4-5 этажах.
Все дело в том, что нижние этажи обеспечивают людям визуальный контакт с городским пространством и поход на улицу и обратно не воспринимается как долгий и сложный процесс. Для Яна Гейла город важен c позиции социальной восприимчивости, которая, по его мнению, широко раскрывается лишь в средне- и малоэтажной застройке, поскольку та в полной мере связывается с природным пространством.
При этом природное окружение играет решающую роль, как в контексте понимания города, так и при культивировании чувства сообщества у людей. Напротив, по мнению Гейла, многоэтажные и высотные здания создают лишь пустые и обезличенные пространства.
«Архитектура должна быть частью природы» (Кен Янг, выдающийся малайзийский архитектор, предприниматель и писатель)
Архитектор Леон Крие, видный сторонник движения «Нового урбанизма», объясняет в своей книге «Архитектура сообщества», что исторически города всего мира задумывались с объектами застройки от двух до пяти этажей. Крие считает, что не существует никаких обоснованных оправданий для строительства высоток, так как возводятся они лишь для спекуляций, получения прибыли в короткие сроки или просто из-за обычной претенциозности.
Люксембургский архитектор утверждает, что сдерживание высоты зданий защищает исторические центры от угрозы сверхэтажности, поощряет перестройку пригородов.
По мнению Крие, высоту здания следует ограничивать не метрически, а числом этажей, уделяя внимание характеру поселения, природной среде, статусу и функциональности здания, ширине дорог и скверов, а также престижности места. При этом здания выше пяти этажей радикально изменяют эту концепцию, поскольку для их эксплуатации необходимы специальная конструкция стен, лифтов, дорогое обслуживание, обеспечение пожарной безопасности и соблюдение прочих требований.
Таким образом, Леон Крие выступает против многоэтажного и высотного строительства не столько с позиции эстетики, сколько исходя из экономической целесообразности. Он считает, что города должны быть удобными и интуитивно понятными, экономически соответствующие потребностям населения.
О влиянии высотных зданий на окружающую среду рассуждает и малазийский архитектор и специалист в области «зелёной» архитектуры Кен Янг. В своей работе «Эконебоскрёбы и экоимитирование: новые типологии высотных зданий» исследователь утверждает, что многоэтажные и высотные здания, в частности, небоскрёбы, являются губительными и для природы, и для человека.
Янг полагает, что высотные здания, в отличие от построек меньшей этажности, требуют в три раза больше энергетических и материальных ресурсов как в процессе строительства и эксплуатации, так и во время сноса после него. По его мнению, подобная ситуация может приводить к огромному числу вредных выбросов в атмосферу.
Будучи сторонником «зелёного» строительства, стремясь минимизировать негативное воздействие на окружающую среду, Янг ставит целью внедрение принципа устойчивого развития городов. В этом смысле, многоэтажные и высотные здания стоят в одном ряду с автомобилями, заводами, отходами и прочими источниками загрязнения, которые понижают качество и комфорт городского пространства.
В условиях, когда высшие органы власти в Узбекистане практически устранились от градостроительной деятельности, единственными инициаторами изменений могут быть власти региональные. И первый почин уже есть. Недавно хоким Ферганской области Хайрулла Бозоров поручил остановить все стройки, ведущиеся во дворах многоквартирных жилых домов.
«Во время изучения поступали жалобы от жителей многоквартирных домов на то, что новостройки создают неудобства, дети не могут играть на открытом воздухе, а пожилые люди не могут гулять», – сказал хоким города Ферганы Мирзохид Убайдуллаев.
Из-за этих возражений все строительные работы между многоквартирными домами были приостановлены до проведения юридической экспертизы и представления заключения. В настоящее время документы изучаются правоохранительными органами. Принимаются меры по отмене решений местных властей по некоторым объектам, а в некоторых случаях – по приведению в соответствие с законодательством.
Кроме того, все стройки, ведущиеся во дворах многоквартирных жилых домов, были приостановлены по следующим причинам:
1. согласно градостроительным нормам, среди многоквартирных домов должны быть детские игровые и спортивные площадки для подростков, зелёные зоны для отдыха и прогулок населения, а в результате новостроек эти объекты были снесены;
2. новое строительство наносит серьёзный ущерб инженерным и коммуникационным сетям, которые уже обслуживают многоквартирные дома.
Стало также известно, что соответствующие ведомства восстанавливают разрушенные детские площадки, строят дорожки для прогулок, а также ведутся работы по благоустройству. Кроме того, на местах строят места для парковок машин.
Замечательная инициатива, правда? Но возникает вопрос: в Фергане живут другие люди или действуют другие законы? Почему то, что сделали в Фергане, – исполнение действующего законодательства, – нельзя сделать в Ташкенте и других населённых пунктах? Опять пресловутый человеческий фактор: исполняются не нормативно-правовые акты, а желания чиновников и застройщиков.
Вместо послесловия, или российский профессор предупреждает
Доктор экономических наук, профессор, заслуженный экономист Российской Федерации Яков Миркин в интервью «Чем грозит России рост городов-миллионников на фоне опустынивания остальной страны» сказал:
«Мы часто забываем предназначение экономики. Это – самое высокое качество жизни. Не оптимизация, не сокращение издержек, не дешевизна каждого из нас. Это – человеческая среда обитания, в которой свободно, легко думается и дышится, а не быть в бараке. «Человейники» – это и есть бараки, человеческие отстойники, жизнь в толпе, окно в окно, быть дешёвкой, которой продали самый дешёвый квадратный метр за максимальные деньги. Они похожи на казармы, на тюрьмы, минимум затрат на одну человеческую душу.
Получать «жилищный продукт», как его называют сами строители, который потеряет вид через пару десятков лет? И знать при этом, что единственная причина существования «человейников» – получить как можно больше денег, прибыли, а объяснить можно все, что угодно!
Это дома-гетто, которые будут порождать жесточайшие социальные и этнические конфликты. Дома будущих бунтов. Дома для одиночек: в них плохо быть семьями, с детьми. Это уже одноразовая жизнь. А люди, обрабатываемые массовыми технологиями, существа с извлекаемой максимальной нормой прибыли.
И ещё нам всем нужно решить, что свой дом, свой кусок земли, свободное обитание по всей российской земле с тем же качеством жизни, инфраструктуры, медицины, образования – это огромная ценность… Обеспечить доступ к дешёвым кредитам для малого и среднего бизнеса, к дешёвой ипотеке для семей, чтобы построить свой дом.
Не стоит считать, что во власти сидят какие-то враги России, которые только и думают, как бы побыстрее извести наш бедный народ. Нет. Все значительно проще: власти на местах и чуть выше всегда действуют ситуативно. Их можно понять. Попробуем встать на их место.
Расширение мегаполисов, с их точки зрения, это прекрасно. Занят стройкомплекс и сотни тысяч людей, деньги и налоги поступают в бюджеты городов-миллионников широкой струёй. Люди довольны – своя квартира! Работает банковская система. Сетевые магазины, управляющие компании обслуживают новое жилье. А когда там возникнет гетто, все принимавшие решения уже давно выйдут на пенсию. На почётную пенсию, потому что упрекнуть их не в чем! И расхлёбывать проблему будут другие люди.
Нет у чиновников такой задачи – просчитывать глобальные социальные, демографические и экономические риски в пределах двух поколений и бороться с ними… Кто-то же думает об этом? Где эти люди, где эти структуры и есть ли они вообще?»
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора статьи.